Кричать о Любви.

Кричать о любви под балконом Твоим
И в окна забрасывать фрукты.
Луна улыбается только двоим, -
Не прячь от меня своих рук Ты!
Простить, что не вышла, не помнить обид
И влазить по ветвям платана
Туда, где от Счастья немножко знобит,
А если прогонишь, катана
Под сердце приставить, слегка надавить,
Как делали раньше японцы,
В ночи умирая, глазами ловить
Лучи восходящего солнца.
И, делая в баре последний глоток,
Мучительно склеивать ласты.
С лица убери свой намокший платок,
Не прячь от меня своих глаз Ты!
Но если мне дашь на Твоих до утра
Поспать шоколадных ключицах,
Смогу одолеть боль разлук и утрат,
Которая утром случится…
И когти точила гроза на окне,
А свечи от воска толстели.
Мы молча лежали в холодном огне
Любовью измятой постели.
И била ногами Весна по окну,
Покинув январские ясли,
А свечи, у старой иконы всплакнув,
От слез и дыхания гасли.

Любовь.

Где под ногами листья прели,
Но Солнце было молодым,
Искали вечные апрели
Для нас созвучные лады.
Где ветер сов трепал на ильмах,
А те мечтали о своем,
Мы узнавали в добрых фильмах,
О чем поговорить вдвоем.
Где звезды теплым одеялом
Нас покрывали с головой,
Луна с небес волкам сияла,
Чтоб заслужить влюбленный вой.
Где миллионы томных лилий
Пускали по воде круги
И в душу мне любовь налили,
Я попросил Твоей руки.
Любовь – гончар, а люди – глина,
Но все за миг мы отдаем,
Чтоб журавлиным белым клином
Покинуть черный водоем.

Зима 2005.

Ты не верь, но и не лги мне, -
Я уйду и не вернусь.
Взвод споёт фальшиво в гимне
Про мою тоску и грусть.
Ты не верь, но и не лги мне...
Ты не рви поэмы в клочья,
Их потом я допишу.
Ухожу в дорогу в ночь я
Под метели вой и шум.
Ты не рви поэта в клочья...
Ты не дай ни выть, ни петь ей:
На картине в феврале
Образ Твой на части третьей
Нарисует акварель.
Ты не дай ни выть, ни петь ей...
Не страдай, Душа, от пыток,
От ударов рук и ног, -
Разрубил доспехи быта
Мой отточенный клинок.
Не страдай, Душа, от пыток...
Не проси меня остаться,
Ледяной сними браслет,-
На груди седого плаца
Я оставил кровью след.
Не проси меня остаться...
Не смотри, как Белый Рыцарь
Ставит Смерти мне печать,
От Него уже не скрыться,
Не ходи меня встречать!
Не смотри, там Белый Рыцарь...
Не бросай в глаза мне хлопья
Снега, белого как Смерть.
На прощание Твой лоб я
Целовать не мог посметь.
Не бросай в глаза мне хлопья...
Ты не жги – стихи как порох –
Догорят за краткий миг.
Был Тебе когда-то дорог
Мир, прочитанный из книг.
Ты не жги – стихи как порох...
Яд разлуки ночью выпит,
Не сбежать мне с похорон,
В леденящей Душу зыби
Приплывёт за мной Харон.
Яд разлуки молча выпит...
Не щеми, Тоска, мне сердце, -
Я мечтал о ВДВ,
Примеряя дома берцы,
А теперь - Душа за дверь.
Не щеми, Печаль, мне сердце...
Жизнь отчаянно цеплялась
К раме мёртвого окна,
Но сильней давила ярость,
А толпа страшней огня.
Жизнь отчаянно цеплялась...
Я с молитвами Твоими
Был на кладбище отпет.
Сохрани, Господь, во имя
Неземной Любви от бед.
Я с молитвами Твоими...

Ромашковый мёд.

"...Пропавший без вести, Я назову Тобой дорогу..." (Юрий Шевчук).

В декабре одному холодней,
И лежит белый снег, будто пепел;
Я боялся несолнечных дней,
Я зимою про солнце Тебе пел.
Но в объятья холодных степей
Уходила душа, словно инок,
Ты поверь, что вернусь, и не пей
Черным вечером водку поминок.
И на снеге я кровью писал,
Красной пастой на белой бумажке,
Чтобы, выпив ее, в небеса
Поднимались из праха ромашки.
А весной – золотая пчела
Из ромашек напьется нектаром,
Ведь стихи выливал из чела
Я холодной зимою недаром!
Старый пасечник вытащит мед
Из уютного, доброго улья;
Он стихи на снегу не поймет,
Но расставлены к ужину стулья.
Моей кровью напоит внучат,
И от меда им будет приятно,
А пока что - стихи не звучат,
Превращаясь в кровавые пятна.

Инопланетянка.

Вы пришли из ниоткуда,
Из заоблачных высот.
Вас желал я, словно чуда,
Словно мёд из майских сот.
Вы спустились с Поднебесья,
Засверкали глаз лучи,
И тогда растаял весь я,
А потом стихи учил.
По Земле справлять поминки
Легче, если нет вины.
Помню, так встречали Инки
Приземление Иных.
И неслась Душа по встречной,
Словно стяг под арт-обстрел,
Чтобы сжечь Бродягу-Вечность
В догорающем костре...
Но грущу навзрыд теперь я, -
Не найти дорог простых.
А Душа теряет перья
Там, где мир давно остыл,
Не простив Любовь потомкам
Тех далёких Чужаков,
Что Земных пленили тонкой
Сетью пламенных оков.

Всё для Вас.

Всё для Вас: глоток России,
Словно дым худым кострам,
Что отчаянно просили
Убежать из липких стран.
Всё для Вас: и пыл усилий,
Боль разлук, что так остра,
Шёпот: "Господи, спаси!" и
Пыль ревущих автострад...
На Руси, под "Аве, Отче!",
Похмеляется мужик.
Всё для Вас: и рот на скотче, -
Крик души не для чужих.
Всё для Вас: и топот ног их,
Лай собак, да вражий стяг.
Этот город выпил многих
И погряз в glamour-страстях.
Ваш мятеж не растаможен;
Как для Д*Арк, подпалят столб.
На манеж! Душа из ножен -
На потеху жирных толп.
Всё для Вас: отчаян выдох,
Вы с Тоской наедине,
И Париж в чудесных видах,
Ночь и дождь, игра теней...
Всё для Вас... Уже не спите,
Вы, обласканы росой.
Рады Вам Сорбонна, Питер...
Я же - нищий и босой.
Всё для Вас: кольцо из свиты,
Принц а ля Экзюпери,
Стены, что хандрой обвиты;
Небо шепчет: "Забери!"
Я молю, остановитесь,
У ЭйфЕлева бугра,
Чтобы я, Советский витязь,
Вас нашёл там и... украл!..
Всё Тебе: крыло на вырост,
Страсть ломает рубежи.
Стран чужих постыла сырость?
Если хочешь, убежим.
Эпилог Судьбы не точен,
Из-за туч - Луны овал,
Я в Тебя влюбился очень,
Ночью Небо целовал...
Твой пишу я каждым утром
Лик на полотне стекла.
Всё Тебе: в руке по кудрям,
В поцелуе, - дань Тепла.
Над Тобою стая птичья
В роли верных часовых.
Всё Тебе: сорвусь, как дичь я,
Из когтей Тоски-совы.

Феникс и Валькирия.

Я люблю и мучаюсь, -
Снова нож под рёбрами;
По такому случаю
Мне бы в руки добрые.
Как перчатки скальпелем
Могут душу вытрясти?
Боль Твою из капель ем, -
Лучше так, чем в сытости.
Плод из чрева вынули,
Мы теперь отвязаны.
Слёзы не по сыну ли
Русь лила под вязами?
Мерим бред пещерами,
Да по небу грезим и...
Знаешь, маем, шЕр-а-ми,
Станут наши двЕ зимы.
Где глаза навыкате,
Заревёт без робости
Реактивный двигатель,
Побеждая пропасти.
Раз крыло на скорости,
Прилечу, как птицы и...
Догорю на хворосте
Страсти-Инквизиции.
Как на сердце гири, явь
Нам не по душАм была.
Спи, моя Валькирия,
Пусть приснится ШАмбала.
На дороге рытвины, -
Выбит из нирваны я.
До последней битвы мы
Оба — рана рваная.
Ты, как нож под рёбрами;
По такому случаю
Мне бы в руки добрые,-
Я люблю и мучаюсь...

Ты и Я.

На осеннем цоколе
Постаревших крыш
Сны по кровле цокали,
День был пьян и рыж...
Прошлое вне разума;
Треснуло по швам
То, чем были связаны,
И Любовь прошла:
Ранена осколком ли,
Пулей, да штыком?..
Мы дыханьем комкали
Вечность у икон.
Звон у Спаса Юрьева, -
Я ему не рад.
Мне б стоять без курева
У Твоих веранд!
Ты — в иные стороны,
Прочь от баррикад,
Встретимся не скоро мы, -
На мели фрегат,
Пойман, крепче-крепкого, -
Чую стон пружин,
Но любить мне некого, -
Ты живёшь с чужим.
Ночь. Бродил по площади.
Тьма искала снедь.
Все храпят, как лошади.
Улицам краснеть
Утром, с кровью, пролитой
Из оконных рам...
Я скучал по роли Той,
По иным мирам...
Мог бы беспокойно я
Души жечь до тла,
Только лесть помойная
Тушит из котла.
Жалуйся-не жалуйся,
В дождь, как из ведра,
Грёз поставлю парус я
Под удар ветрам...
Грусть-печаль расколоты
В звон колоколов.
Взор узришь мой скоро Ты
Средь чужих голов.
На осеннем цоколе
Постаревших крыш
Сны по кровле цокали...
Я иду, Париж!

Бездарная Фея.

По мотивам сказки Шарля Перро «Золушка».

Патрон бы в «Беретту», -
Хочу застрелиться!
Ну, в тыкву — карету, -
Зачем же так Принца?
От горя как бык вой,
Не верь фотоснимку, -
Я с треснувшей тыквой
Проснулась в обнимку.
Я выплачу выкуп:
Хоть таллеров двести, -
Махнули на тыкву б,
И Принц вновь на месте!?
Дала бы я в тык Вам
Отцовским трофеем!..
«Я мастер по тыквам», -
Ответила Фея, -
«С потенцией опций
Хотелось и мне бы,
Да гарные хлопцы -
Полнейшая нЕбыль;
А Принц этот с грядки, -
Полезный ведь овощь!..»
Тёть, выводы кратки:
Вы — Бездарь и Сволочь!..